соня рубін
палотны вуліц
Як вы рэагуеце, калі бачыце графіці? Варыянты могуць быць рознымі: ад абурэння да абыякавасці.
У гэтым артыкуле мы размаўляем з тымі, для каго графіці — не проста малюнкі на сценах.
У гэтым артыкуле мы размаўляем з тымі, для каго графіці — не проста малюнкі на сценах.
ПРАЛОГ
Улад, галоўны рэдактар:
— Расскажи сначала, о чём твоя статья?
Соня, аўтарка артыкула:
— Сейчас? Или о чём планировалась?
Улад, галоўны рэдактар:
— Давай о чём планировалась.
Соня, аўтарка артыкула:
— Планировалось написать статью о минском граффити: особенности, основы движения, отношение самих ребят-граффитистов к тому, чем они занимаются, и просто выяснить: граффити — это всё-таки вандализм или часть нашей культуры?
Улад, галоўны рэдактар:
— А что вышло в итоге?
— Расскажи сначала, о чём твоя статья?
Соня, аўтарка артыкула:
— Сейчас? Или о чём планировалась?
Улад, галоўны рэдактар:
— Давай о чём планировалась.
Соня, аўтарка артыкула:
— Планировалось написать статью о минском граффити: особенности, основы движения, отношение самих ребят-граффитистов к тому, чем они занимаются, и просто выяснить: граффити — это всё-таки вандализм или часть нашей культуры?
Улад, галоўны рэдактар:
— А что вышло в итоге?
Паважаны чытач ці чытачка, усё, што ты пабачыш далей, з'яўляецца толькі бясконцай плынню свядомасці, тут няма структуры і ўжо сапраўды няма звыклага ўсім журналісцкага аповеду. У працэсе апрацоўкі атрыманай з розных крыніц інфармацыі я прыйшла да высновы, што калі мы працуем з так званым «андэграўндам», то і ў артыкуле пра гэты «андэграўнд» я магу прытрымлівацца свабоднай формы, так што проста плывіце па плыні думак, і памятайце: завышаныя чаканні — самая вялікая памылка!
Паважаны чытач ці чытачка, усё, што ты пабачыш далей, з'яўляецца толькі бясконцай плынню свядомасці, тут няма структуры і ўжо сапраўды няма звыклага ўсім журналісцкага аповеду. У працэсе апрацоўкі атрыманай інфармацыі з розных крыніц я прыйшла да высновы, што калі мы працуем з так званым «андэграўндам», то і ў артыкуле пра гэты «андэграўнд» я магу прытрымлівацца свабоднай формы, так што проста плывіце па плыні думак, і памятайце: завышаныя чаканні — самая вялікая памылка!
Графіці-кам’юніці — вельмі дзіўная з'ява. Там ёсць і тыя, хто шануе традыцыі мінулага, і тыя, хто ідзе туды па закліку моды і папулярнасці.
Хлопцы, з якімі я вяла гаворку, прасілі не раскрываць іх імёны і нават тэгі. Прычын некалькі: і дрэнныя адносіны з міліцыяй, і страх асуджэння з боку сяброў-графіцістаў. Таму пытанне «андэграўнднасці» досыць актуальнае і выклікана рэальнымі абставінамі.
Артыкул мае максімальна суб’ектыўны характар, і я не стаўлю мэтай усё абагульняць, бо вядома, што колькі людзей — столькі і меркаванняў. Праз павагу да нашых суразмоўцаў далей не будзе імёнаў і канкрэтыкі, артыкул максімальна абязлічаны — такая вось доля працы з прадстаўнікамі гэтага загадкавага кірунку.
Хлопцы, з якімі я вяла гаворку, прасілі не раскрываць іх імёны і нават тэгі. Прычын некалькі: і дрэнныя адносіны з міліцыяй, і страх асуджэння з боку сяброў-графіцістаў. Таму пытанне «андэграўнднасці» досыць актуальнае і выклікана рэальнымі абставінамі.
Артыкул мае максімальна суб’ектыўны характар, і я не стаўлю мэтай усё абагульняць, бо вядома, што колькі людзей — столькі і меркаванняў. Праз павагу да нашых суразмоўцаў далей не будзе імёнаў і канкрэтыкі, артыкул максімальна абязлічаны — такая вось доля працы з прадстаўнікамі гэтага загадкавага кірунку.
Слоўнік райтара
Тры словы, якія дапамогуць вам лепей разумець культуру графіці
Райтар
Менавіта так называюць звыклых для большасці людзей «графіцістаў». Слова пайшло ад англійскай — «writer».
Заўвага: нашыя героі ўдакладнілі, што слова «райтар» хутчэй тычыцца непрафесійных графіцістаў.
Заўвага: нашыя героі ўдакладнілі, што слова «райтар» хутчэй тычыцца непрафесійных графіцістаў.
Кавалак
«Кавалак» — гэта тая частка сцяны, якая занята графіці. То-бок сам малюнак на сцяне і называецца «кавалак» (рус. «кусок»).
Бафіць
Слова «бафіць» азначае «замалёўваць». Таму, калі райтар робіць графіці, малюючы на сцяне валікам, можна сказаць, што ён бафіць. Бафіць яшчэ могуць камунальнікі, калі яны замалёўваюць чыё-небудзь графіці на сцяне.
— Можно ли как-то охарактеризовать жизненную цель любого граффитиста?
— Мне кажется, что это люди без жизненной цели, в основном.
— А можно сказать, что у каждого райтера цель — затегать практически всё?
— Ну, тут тоже цель у каждого разная, у кого-то цель — затегать весь мир, а у кого-то — тегать хорошо, качественно. У кого-то цель — находить места интересные, делать что-то новенькое.
Формы і стылі
Тэг
Самая базавая форма графіці. Тэг не патрабуе шмат часу і намаганняў. Патрэбен толькі маркер і існаванне ўласнага тэга.
Асаблівасць яго ў тым, што кожны райтар спрабуе пакінуць тэг ўсюды, дзе магчыма, запаўняючы паверхні горада сваім подпісам.
Асаблівасць яго ў тым, што кожны райтар спрабуе пакінуць тэг ўсюды, дзе магчыма, запаўняючы паверхні горада сваім подпісам.
Троу-ап
(ад англ. — «throw up»)
(ад англ. — «throw up»)
Троу-ап складаней за тэг, і на яго спатрэбіцца больш часу. Звычайна ён складаецца з аднакаляровага контуру і аднаго слоя заліўкі колерам. Літары ў такім выпадку набіраюць аб'ём і нагадваюць формы бурбалак.
Рол-ап
(ад англ. — «roll up»)
(ад англ. — «roll up»)
Малюнак валікам. Пры гэтым выкарыстоўваецца звычайная фарба, а робіцца гэта ў асноўным на дахах дамоў. Звычайна рол-ап вялікі і двухкаляровы.
Насамрэч, існуе не толькі рол-ап, але і рол-даўн (ад англ. «roll down"). Адрозненне іх толькі ў размяшчэнні райтара адносна малюнка.
Калі тлумачыць зусім па-простаму, то на карцінках унізе: злева — рол-ап, а справа — рол-даўн.
Насамрэч, існуе не толькі рол-ап, але і рол-даўн (ад англ. «roll down"). Адрозненне іх толькі ў размяшчэнні райтара адносна малюнка.
Калі тлумачыць зусім па-простаму, то на карцінках унізе: злева — рол-ап, а справа — рол-даўн.
— А есть такое, что в граффити приходят не от хорошей жизни? Например, во многих документальных фильмах ребята говорят о том, как им тяжело, поэтому граффити стало их отдушиной.
— Да ну, у нас это вообще с детства, и я не могу сказать, что у меня плохая жизнь. Да и вообще графитосы в основном представляют собой ребят-хулиганов без интересов. Точнее, со своими интересами, типа пойти порисовать, пойти выпить пива, поносить Stone Island и покурить. Но я очень хочу все-таки сломать этот стереотип, чтобы никак ему не соответствовать.
— А есть какой-то стереотипный образ граффитиста?
— Ну, с грязными руками, в North Face, который постоянно осматривает всё вокруг себя. На самом деле, так и есть. Я даже когда в городе, просто иду по улице и смотрю на тэги, на всякую фигню. Ну и стиль одинаковый, графитосов можно спутать с кэжуалами, но это же две разные штуки вообще. Но обобщать тоже не стоит.
Канфлікты ўнутры графіці
Графіці аб'ядноўвае вялікую колькасць людзей. Такім чынам, гэта ператвараецца ў суполку, у якой існуюць свае законы і правілы, або своеасаблівы «этыкет».
Так, напрыклад, адно з галоўных правілаў — не залазіць на чужы «кавалак». Калі вы забафіце чый-небудзь кавалак, то гэта будзе лічыцца сур'ёзным парушэннем «унутранага этыкету» і ўспрымацца вельмі негатыўна. А потым нават можа прывесці да сур'ёзных канфліктаў і варожасці паміж райтарамі.
Так, напрыклад, адно з галоўных правілаў — не залазіць на чужы «кавалак». Калі вы забафіце чый-небудзь кавалак, то гэта будзе лічыцца сур'ёзным парушэннем «унутранага этыкету» і ўспрымацца вельмі негатыўна. А потым нават можа прывесці да сур'ёзных канфліктаў і варожасці паміж райтарамі.
—Что может заставить граффитистов развязать конфликт?
— Это от человека зависит, типа мы и сами спровоцировать можем. В общем, граффити-мир достаточно жестокий, и он построен на конфликтах, в основном. Из-за этого и интереснее, потому что кто-то постоянно делает что-то не то, например, перекрывает теги или начинает п*здеть на нас (заўвага рэд. — казаць нешта дрэннае за спіной).
На самом деле, забиванские эти темы (заўвага рэд. — канфлікты) присутствуют, и особенно раньше их было много. К примеру, ребята очень часто дрались за расклад, за место, где можно было спокойно делать электрички. И там игра велась за какое-то первенство именно в этом месте, за количество сделанных рисунков на них, и там дрались две основные команды граффити-мира того времени.
Вообще, самая страшная участь ждёт графитоса за связь с ментами, один парень сделал какой-то легальный заказ в ментовском отделении, кого-то из ребят приняли, привезли туда, и они увидели, что там его кусок, там его работа и подписанная им же, и там вплоть до драк все, писали всякие нелестные штуки на его кусках, всячески его унижали и прочее.
На самом деле, забиванские эти темы (заўвага рэд. — канфлікты) присутствуют, и особенно раньше их было много. К примеру, ребята очень часто дрались за расклад, за место, где можно было спокойно делать электрички. И там игра велась за какое-то первенство именно в этом месте, за количество сделанных рисунков на них, и там дрались две основные команды граффити-мира того времени.
Вообще, самая страшная участь ждёт графитоса за связь с ментами, один парень сделал какой-то легальный заказ в ментовском отделении, кого-то из ребят приняли, привезли туда, и они увидели, что там его кусок, там его работа и подписанная им же, и там вплоть до драк все, писали всякие нелестные штуки на его кусках, всячески его унижали и прочее.
— Как вы относитесь к муралам? Их можно считать частью уличной культуры?
— Ну тут, наверное, не надо путать: граффити и стрит-арт — это две разные вещи. Типа граффити — это вандализм, а стрит-арт — это какая-то коммерция.
— А почему граффити — это вандализм?
— Ну, это грязь, это порча города. Это незаконно.
— Но вы же не скажете, что вы вандалы.
— Нет, скажем: «Мы вандалы». Ну, возможно, это только у нас так, но, наверное, да, мы скажем.
Большай часткай грамадства (і, як атрымалася, нашымі героямі) графіці ўспрымаецца як акт вандалізму, тое, што парушае грамадскі парадак. Таму гэтая дзейнасць лічыцца нелегальнай і пераследуецца міліцыяй. Па сутнасці, у Беларусі адзінымі легальнымі месцамі, дзе можна намаляваць штосьці без наступстваў, з'яўляюцца сметніцы ці нейкія закінутыя будынкі. Усё астатнее патрабуе смеласці. Менавіта гэтая з'ява і прымушае графіцістаў трымацца ў цяні.
Выява з сайта hi-fi.ru
«Мусора! Мусора!»
Імёны герояў зменены
— Был случай один, когда мы прыгали с крыши двухэтажного дома, когда убегали от копов. Мы приехали на место, а там оно такое: крыша на уровне первого этажа, подъем – и вторая крыша. И просто во двор по счастливой случайности заезжает милиция про**ываться (заўвага рэд. — шпацыраваць) на дежурстве, типа просто сидят в тачке, ждут вызова…
— Мы в шоке, видим мусоров, а нам чел сказал: «Если что, прыгаем вниз и сразу бежим, там можно убежать во дворы, и нормально все будет». Я стою, вижу эти фары и понимаю, что все просто, нам капец, я кричу: «Мусора! Мусора!»
— Тот чел прыгает вниз, а я смотрю: Вася начинает лезть вверх на крышу, я просто машинально полез за ним. И мы стоим на крыше, видим, что наш чел бегает снизу и орет: «Спускайтесь, вы че, дебилы, зачем вы наверх полезли!» А мы бегаем, не знаем, что делать. Мы там были минуты три, наверное.
— Мы в шоке, видим мусоров, а нам чел сказал: «Если что, прыгаем вниз и сразу бежим, там можно убежать во дворы, и нормально все будет». Я стою, вижу эти фары и понимаю, что все просто, нам капец, я кричу: «Мусора! Мусора!»
— Тот чел прыгает вниз, а я смотрю: Вася начинает лезть вверх на крышу, я просто машинально полез за ним. И мы стоим на крыше, видим, что наш чел бегает снизу и орет: «Спускайтесь, вы че, дебилы, зачем вы наверх полезли!» А мы бегаем, не знаем, что делать. Мы там были минуты три, наверное.
— Мы смотрим вниз, там менты, и они уже начинают обходить здание, то есть, если бы мы спрыгнули сзади, они бы нас поджидали. Это было трехэтажное здание, мы спрыгнули на второй этаж, и вот со второго этажа мы прыгали. Я пытаюсь спуститься, а там выходит охранник из этой будки, начинает свистеть в свисток, я убегаю, понимаю, что всё, капец, не знаю, чем я тогда думал, а Миша просто вот так свис со второго этажа. И вот так со второго этажа, отпустив руки, спрыгнул.
— Просто суть в том, что он [Миша] меня спустил, мне было относительно невысоко, а Миша прыгал с самой крыши. И на этом всё не закончилось: мы бегали по территории, но прикол в том, что все наши камеры, где были фотки с лицами, VHS-камеры, краска, вообще всё, что только можно, осталось на крыше. Оно лежало, и было видно, что там огромные черные пакеты на серой крыше. То есть спокойно можно было подняться по лестнице на эту крышу и забрать.
— Мы очень хаотично убегали по дворам, а там вообще непонятно, как убегать, потому что везде камеры, везде высокие заборы с колючей проволокой, через которые мы прыгали просто раз – и мы уже за забором. Мы не могли еще определиться, что нам делать с этими вещами, потому что мы все думали, что их забрали и их там нет. По итогу решили посидеть в каком-то теплом, уютном подъезде, где чуть все не уснули. А потом решили, что надо идти… Еще мы сидели под елками, так как мы забежали в какой-то парк, где стоят лавочки, деревья, и какая-то елка, мы залезли вниз туда под крону и сидели».
— Просто суть в том, что он [Миша] меня спустил, мне было относительно невысоко, а Миша прыгал с самой крыши. И на этом всё не закончилось: мы бегали по территории, но прикол в том, что все наши камеры, где были фотки с лицами, VHS-камеры, краска, вообще всё, что только можно, осталось на крыше. Оно лежало, и было видно, что там огромные черные пакеты на серой крыше. То есть спокойно можно было подняться по лестнице на эту крышу и забрать.
— Мы очень хаотично убегали по дворам, а там вообще непонятно, как убегать, потому что везде камеры, везде высокие заборы с колючей проволокой, через которые мы прыгали просто раз – и мы уже за забором. Мы не могли еще определиться, что нам делать с этими вещами, потому что мы все думали, что их забрали и их там нет. По итогу решили посидеть в каком-то теплом, уютном подъезде, где чуть все не уснули. А потом решили, что надо идти… Еще мы сидели под елками, так как мы забежали в какой-то парк, где стоят лавочки, деревья, и какая-то елка, мы залезли вниз туда под крону и сидели».
— Есть ли у граффитистов идея, что граффити – это отражение города, общества, которое в нём живет?
— Это какой-то на самом деле слишком глубокий вопрос. Я даже затрудняюсь ответить.
Наверное, в последнее время – да, но опять же потому, что это просто стало модным и к этому старается идти вся молодежь, поэтому, к сожалению, да.
Наверное, в последнее время – да, но опять же потому, что это просто стало модным и к этому старается идти вся молодежь, поэтому, к сожалению, да.
—А почему это именно сейчас стало модным?
— Потому что люди начали видеть в райтерах, и вообще в людях, которые рисуют граффити, своих кумиров, им нравится, что они делают, они пытаются повторить, потому что они считают их интересным.
—У тебя был какой-то кумир, на кого ты равнялся?
— Я начал рисовать из-за фильма, наверное. Фильм называется «Холтрейн» («Состав», или «Wholetrain», 2006) про команду граффитистов, которые делали электрички в Берлине.
Кадр з фільму «Wholetrain», 2006.
Калі паглядзець, то зараз з'явілася сапраўды шмат людзей розных узростаў, якія намагаюцца прытрымлівацца гэтага вобраза — вобраза графіціста. У многіх з сабой маркеры ў кішэні, каб не прапусціць магчымасць пакінуць свой тэг на вуліцах горада. Не бяруся сцвярджаць, што гэта дрэнна, бо кожны выбірае тое, што яму па душы, аднак у гэтым назіраюцца асаблівасці сучаснага свету: многія сферы папаўняюцца шэрагамі пачаткоўцаў-аматараў, якія прыйшлі туды пад уплывам рамантызаваных вобразаў, створаных самім жа грамадствам. Калісьці гэта пачыналася з нью-ёркскіх метро і праблемнай моладзі канца 70-х, зараз жа ад гэтага амаль што нічога не засталося і не кожны можа адказать, навошта ён гэтым займаецца. Нашыя героі паспрабавалі разбурыць стэрэатыпы адносна графіці, каб тыя, хто бачыць у гэтым толькі псаванне гарадской маёмасці, паспрабавалі пераасэнсаваць свае погляды і, магчыма, змяніць меркаванне адносна графіці-мастацтва, за якім стаяць сапраўдныя людзі і іх асабістыя гісторыі.
